О «правильных» названиях кактусов и практической транскрипции.
«Товарищ Сталин, Вы большой ученый, В языкознанье знаете вы толк...»
Юз Алешковский
Лет двадцать назад редакция «Кактус-Клуба», вероятно познакомившись со справочником для ботаников Горностаева et al. и каким-то трудом по практической транскрипции, с прозелитским пылом принялась убеждать меня (читателя), что де нужно уважать людей, в честь которых названы растения, и не коверкать (правильно произносить) их фамилии, а латинские названия кактусов, образованные от личных имен, читать учитывая нормы произношения современных языков. При этом они забыли сообщить, что существует иная равноправная точка зрения, по которой все без исключения латинские названия растений следует читать согласно нормам латинского языка. Хотя этот вариант в большей степени соответствует если не букве, то духу Международного кодекса ботанической номенклатуры, «а именно: соблюдению однозначности и недвусмысленности ботанических терминов не только в написании и использовании, но и в их произношении».Довод про уважение в моем мозгу вызывает лишь одну картину. Типа сидим мы с Карлом Линнеем бухие в хлам и он меня спрашивает: «Ты меня уважаешь?» – «Всенепременно» – «Наливай!». Но как аргумент в споре он ни какой.
На моей памяти лингвисты исправили ряд древнегреческих имен и названий географических объектов: были Аякс и Тезей, стали Эант и Фесей. Но вот в «Илиаде» (пер. Гнедича) все осталось по старому: как резали Аяксы троянцев на страницах книги, так и продолжили. И ни кто из-за этого не впадает в отчаяние. А вот редакторы Залетаеву поправили (Книга о кактусах, изд. 2002 г.; ребуция – ребюция, михановихи – михановичи). Если бы они не исправили «латиноруские» названия в ее книге небеса рухнули бы на землю, ну или другой какой катаклизм случился бы.
Призыв не коверкать иноязычные имена и фамилии у сколько-нибудь образованного человека не может вызвать ни чего кроме недоумения. Все знают Übelmann'a. И какой бы мы вариант не выбрали Юбельманн, Убельманн или, как того требует практическая транскрипция, Ибельман – это будет искажение немецкой фамилии, ибо в русском языке нет звука который бы совпадал с «Ü». Я не вижу большой разницы между «Уайт» и «Вайт», а англичанин вероятно услышит искажение «White» в обоих вариантах. Был такой Лоуренс Аравийский, он доводил своих корректоров до истерики, так как одни и те же арабские имена и географические названия каждый раз писал по другому. И при этом он полагал, что поступает очень мудро — ибо «какой в сущности вздор передавать звуки одного языка звуками другого». Словом как сказал другой классик: «На деле этом грыжу наживешь и голой сракой об крашеный забор [сильно ударишься]».
Практическая транскрипция нужна лишь для унификации иностранных имен и названий. При этом я как писал Юбельманн, так и продолжу, потому что я не понимаю почему один и тот же звук в начале слова должен передаваться буквой «и», а во всех остальных случаях буквой «ю». Потом в меня еще в школе вбили, что «ck» всегда читается как твердая «к», поэтому я буду писать Бакеберг, а не как рекомендуют – Баккеберг. Далее существует целая туча исключений из правила. Например, я очень уважаю Линнея, но это производное от Linneus, его латинизированной фамилии, и «коверканье» Linne. Намеренная латинизация фамилий (на страницах КК латинизацией называют транслитерацию) явление очень распространенное и не всегда ограничиваются добавлением латинского окончания. Например, был такой французский врач и ботаник L'Ecluse; вот только известен он больше как Сlusius\ Клузий. Имеется и растение названное в его честь Clusia. Но только ни кто не читает Clusia как «леклюза». И на солнце бывают пятна: у Гапона находим Jean Bauhin – Джин Баухин, не иначе как транскрипция с швейцарского. Так-то он Жан Боэн, но и вариант Баугин допустим (от Iohannes Bauhinus). Потом масса фамилий пишется так, а не иначе в силу исторической традиции. Всем известно, что Leuchtenbergia названа в честь Максимилиана Лейхтенбергского. Отец у него был французом, а мать — немка. Кем был Максимилиан в большей степени совершенно не ясно, тем более что вероятно он в равной мере владел как французским, так и немецким. Но известно что сей титул его папе подарил тесть-немец. И в Германии есть местечко Leuchtenberg. Традиционно Максимилиан Лейхтенбергский, но надо бы Лойхтенбергский; «лейхтенбергию» переделывать будете? Ср. Кельрейтер – Кёльройтер. В КК №3-2021 Пономарева находит странным что в «русскоязычных источниках» можно встретить Гертер вместо Хертер. Ответ простой – такова традиция, ср. Гендель. И опять же ни кто из музыкантов не рвет на себе волосы с криками mea culpa. Опунция производное от названия древнегреческого города Опунт, поэтому надо бы писать через «т» как у Кондратовича или в каталоге 1830 года «Какт Опунтиа», вопреки традиции.
Забавляет меня и эволюция написания «ребуция»: Гапон образца 2001 года считал правильным «ребюция», ныне правильное — «ребютия», но конечное t в Rebut не произносится, следовательно нужно бы «ребюия» или даже «ребюя». И тут неожиданно читаю у Гапона сленговое «ребушки», почему же не «ребюшки»? Не иначе как оговорка по Фрейду.
Меня умиляют своим простодушием авторы, которые побывав в Аргентине, считают своим долгом сообщить читателям, что провинции Cordoba и JuJuy следует называть Кордоба и Хухуй, а не как на картах Кордова и Жужуй. Этакое желание быть святее Римского папы. Вы еще переименуйте Лейпциг в Лайпциг, Париж в Пари, а Пекин то ли в Бэйцзин, то ли в Бейджинг (как точно не скажу, но переименовать Пекин просто необходимо). А еще ни один иностранец не может выговорить слово «Москва». Немцы они такие. Не уважают. Обидимся?
Резюмируя. Реформаторы и сами не знают твердо что они делают и зачем.
Прокомментировать: